Островский Александр Николаевич. Лес
Восмибратов. Для нас ваше слово лучше векселя.
Гурмыжская. Нет, нет! Это неделикатно даже, вдруг, при посторонних...
Такое требование... Это насилие... У вас комплот!
Буланов. Да ты, Раиса, откажи решительно.
Гурмыжская. Ну, согласитесь, господа, ведь нельзя же так вдруг... Я
решительно отказываю.
Несчастливцев. Так не дадите?
Гурмыжская. Извини, мой друг, не могу.
Несчастливцев (Восмибратову). Почтенный, скинь что-нибудь! Уважь!
Уступи!
Восмибратов. Не расчет, барин. И то уж так, что из хорошего дома, а то
бы и внимания не взяли.
Несчастливцев (встает). Тетушка, Раиса Павловна! Благодетельница рода
человеческого! Не роняйте себя перед почтенным обществом! Не стыдите фамилию
Гурмыжских. Я краснею за вас. У вас только и родных - я да она; она уж
больше не попросит, а мне приданого не нужно. Гурмыжская не может отказать в
такой сумме! Вы женщина богатая, что значит для вас эта малость! Я бедный
труженик; но если б у меня были... (Ударяет себя в грудь.) А? Что такое? Да
они есть. (Вынимает из кармана деньги.) Вот они! Признаться, не грех бы
бедняге Несчастливцеву и покутить на эти деньги; не мешало бы ему, старому
псу, и поберечь их на черный день.
Счастливцев (дергая ею за руку). Что вы делаете?
Несчастливцев. Молчи, Аркашка! Так не дадите?
Гурмыжская. Я уж сказала.
Несчастливцев. Ну, если богатая помещица отказывает бедной девушке в
приданом, так не откажет бедный артист. (Аксюше.) Поди сюда, дитя мое!
Счастливцев. А говорили, на тройке поедем! Вот тебе и тройка! Вот и на
пароход.
Несчастливцев. Молчи, Аркашка!
Аксюша подходит.
Вот тебе, дитя мое! Бери!
Аксюша. Что вы, что вы, братец! Не надо!
Несчастливцев. Бери, говорят тебе! Я что задумал - не передумываю, что
сделал - не переделываю.
Аксюша (обнимая его). Братец! Братец!
Карп приносит бутылку вина и стаканы и ставит на стол.
Несчастливцев. Ну, довольно; я могу заплакать; а это нехорошо, -
стыдно.
Аксюша. Как мне благодарить вас?
Несчастливцев. Как благодарить? Скажи "спасибо", и все тут. Вот теперь
выпьем! (Подходит к столу и наливает два стакана.)
Аксюша отдает деньги Петру.
Петр (отдавая деньги отцу). Извольте получить-с!
Восмибратов отходит к стороне и считает.
Гурмыжская (Несчастливцеву). Это очень великодушно с твоей стороны!
Несчастливцев. Надеюсь! Поди, Аркадий, выпей!
Счастливцев подходит и пьет.
Гурмыжская (Аксюше). Я очень рада, моя милая, что так устроилось, и
готова способствовать твоему счастию всем, чем могу; я даже не откажусь быть
твоей посаженой матерью.
Аксюша кланяется.
Восмибратов.
...
О моя дорогая сестра! Как я чувствую цену этой женской ласки! Да
благословит тебя бог, и пусть черные страницы начала твоей жизни, страницы,
на которых вписано мое имя, - сменятся радостной повестью счастья!
Только пусть эта повесть не будет похожа на утомительное повествование
миссис Гей.
Звонок! Наконец-то! Это она; она придет, внесет в мою темную и душную
комнату запах свежести, нарушит ее молчание тихою, ласковою речью и осветит
ее своею красотою.
Я не помню своей матери, а отец умер, когда мне было четырнадцать лет.
Мой опекун, дальний родственник, перевел меня в одну из петербургских
гимназий; через четыре года я кончил в ней курс. Я был совершенно свободен;
опекун, человек, занятый своими огромными делами, в своих заботах обо мне
ограничивался только выдачей мне денег, в количестве, по его мнению,
необходимом для того, чтобы я не бедствовал. Это был не очень большой
доход, но совершенно избавлявший меня от забот о куске хлеба и позволивший
мне выбрать себе дорогу.
Выбор был сделан давно. Лет четырех я любил больше всего на свете
возиться с карандашами и красками, а к концу курса в гимназии рисовал уже
очень порядочно, так что без всяких затруднений поступил в Академию
художеств.
Был ли у меня талант? Теперь, когда я уже никогда не подойду к холсту,
я, кажется, могу беспристрастно взглянуть на себя как на художника. Да, у
меня был талант. Я думаю так не по отзывам товарищей и знатоков, не по
быстроте, с какою я прошел курс академии, а по тому жившему во мне чувству,
которое являлось всякий раз, когда я начинал работать. Тот, кто не
художник, не может испытать тяжелого и сладкого волнения, с каким первый
раз приступаешь к новому холсту, чтобы начертить на нем свое создание. Тот,
кто не художник, не может испытать забвения всего окружающего, когда дух
погружен в образы... Да, у меня был талант, и я вышел бы недюжинным
живописцем...
|
|
| Русский Шекспир
Александр Николаевич - был знаменитым драматическим писателем
А.Н. Островский и Государственный Академический Малый театр
Островский Александр Николаевич
Все статьи
Люди с горячим сердцем (по пьесам А. Н. Островского)
«Темное царство» в пьесе Островского «Гроза»
Быт и нравы «темного царства» в пьесе А. Н. Островского «Гроза»
Быт и нравы города Калинова
Дикой и Кабаниха — «Самодуры русской жизни»
Все рефераты и сочинения
Барстоу Стэн
Никитин Иван Саввич
Лермонтов Михаил Юрьевич
Мельников-Печерский Павел Иванович
Нарежный В. Т.
Полный список электронных библиотек, созданных и поддерживаемых под эгидой Российской Литературной Сети представлен на страницах соответствующих разделов веб-сайта Rulib.net |
