Островский Александр Николаевич. Лес
Гурмыжская. Ты хочешь, чтоб я открыла тебе свою слабость? (Обнимает ее.) Да, я ревнива. Аксюша. Мне только и нужно. Я ухожу от вас далеко, далеко. (Хочет поцеловать ее руку.) Гурмыжская. За что, за что, моя милая? Аксюша. За хлеб-соль. Гурмыжская. Ах, не надо, не надо! (Целует ее.) Дай бог тебе всякого счастья! Аксюша. Я пойду собираться. (Уходит.) Гурмыжская (садится у окна). Ну, слава богу, теперь все улажено, и я могу вполне наслаждаться своим счастьем. Сколько я перенесла неприятностей за эту глупую комедию с родственниками! И поделом. Но уж зато теперь я покойна совершенно. Алексис будет управлять имением, а я займусь только добрыми делами. Определю себе для этого сумму, конечно небольшую, и буду совершенно в своей сфере.
Входит Карп.
Карп. Геннадий Демьяныч желает вас видеть. Гурмыжская. Скажи, что я... Карп. Да они здесь-с; они никаких резонов не слушают. Гурмыжская. Боже мой, опять!
Входит Несчастливцев в дорожном платье, снимает котомку и кладет в угол, туда же ставит палку.
Гурмыжская, Несчастливцев, Карп.
Несчастливцев. Поди, Карп, и не пускай никого! Скажи, что мы заняты. Карп. Слушаю-с. (Уходит.) Гурмыжская. Какой костюм! Несчастливцев. Дорожный. Мы пешие путешественники. Это пальто - мой старый друг и товарищ. В непогоду я в этом пальто бродил, как старый Лир, по степям Новороссии. Часто в бурную ночь я искал убежища, и меня принимали в этом пальто, принимали чужие теплее, чем родные. Прощайте! Гурмыжская. Прощай, мой друг. Несчастливцев. Два только слова, и более я вас не буду беспокоить никогда. Гурмыжская. Я слушаю. (Берет колокольчик.) Несчастливцев. Что это? Вы хотите позвонить? Рано еще. Дайте мне колокольчик! (Берет колокольчик.) Я сам позвоню, когда надо будет. Нам свидетелей не нужно. Напротив, тетушка, вы уж постарайтесь, чтоб к нам не вошел никто, а главное, Буланов, если только вам дорога его мизерная жизнь. Гурмыжская. Хорошо, я не прикажу никому входить. (Про себя.) Ах, сон! Несчастливцев. И прекрасно. (Ставит колокольчик на стол и садится на стуле подле стола.) Гурмыжская (заметя свою коробку на столе). Коробка! Я ее забыла. (Самым ласковым тоном.) Послушай, мой друг Геннадий, будь так добр, потрудись передать мне эту коробку. Несчастливцев. Не беспокойтесь! Ей и здесь хорошо. Гурмыжская. Ну, если ты не хочешь, я сама встану за ней. Несчастливцев (вынимает пистолет и кладет на стол). Не трудитесь! Гурмыжская. Что ты делаешь? Это ужасно! Я могу умереть со страху. Несчастливцев. Не бойтесь! Мы будем разговаривать очень мирно, даже любезно.
... Стоявший у руля лоцман-трухильянец - на него была вся надежда - спас их всех почти по наитию. Пассажиры, перед тем как сойти на берег, совали трухильянцу деньги и ценности, жали руку и твердили: - Спасибо! Большое спасибо! На владельца же пароходика, Джо Мейкера Томпсона, которому к концу пути пришлось заменять машиниста, глядели со злобой. - Мерзавец, - сквозь зубы цедили они, - мог всетаки предупредить, что котел никудышный, или вовсе не выходить в море ночью, задержаться из-за ненастья! Те, кого укачало, плелись по сходням, как пьяные, других била нервная дрожь, на твердой земле шатало. - Мерзавец гринго! Дать бы ему в морду! Рвач! Везти нас на смерть из-за нескольких песо! Только полное изнеможение мешало рассчитаться с ним сполна, да еще и страх получить в собственной шкуре дырку, пробитую пулей. Пока они выходили на берег, Мейкер Томпсон поглаживал рукоятки револьверов, которые всегда носил при себе - по штуке на каждом боку, - чтоб не действовать в одиночку на скользкой земле. Он отослал трухильянца на поиски некоей особы, которую надеялся отыскать в порту, и, оставшись один - машинист и юнги удрали, не дожидаясь расчета, - с размаху ударил ногой по машине. Не только с людьми и скотом обходятся плохо, с машинами тоже. А за пинком - ласка: стал нежно допытываться, что у нее болит, словно она могла его понять; просил пожаловаться на хворь как-нибудь еще, не только свистом во время работы - по одному признаку трудно о чем-нибудь судить. Ни пинки, ни ласка не помогли: после запуска она тотчас таинственно умолкала. Он чистил, налаживал, продувал, подпиливал... - все тот же упрямый свист. Выбившись из сил, Мейкер Томпсон прилег вздремнуть. После сьесты должен явиться турок. Турка интересовало судно. Однако в таком состоянии, сломанное... Надо быть идиотом, чтобы купить эту посудину. Продать ее - прогадать, говорит трухильянец, но уж куда больше прогадаешь, если останешься - да и останешься ли еще, - с этой разбитой тыквой...
| Мигель Анхель Астуриас «Зеленый папа»
|
| А.Н. Островский и Государственный Академический Малый театр
Русский Шекспир
Александр Николаевич - был знаменитым драматическим писателем
Островский Александр Николаевич
Все статьи
Душевная драма Катерины (по пьесе А.Н.Островского «Гроза»)
Тема Гражданской войны в творчестве Фадеева и Островского
Город Калинов и его обитатели
Новаторство А.Н.Островского
Авторская позиция и средства ее выражения в пьесе «Гроза»
Все рефераты и сочинения
Барстоу Стэн
Никитин Иван Саввич
Лермонтов Михаил Юрьевич
Мельников-Печерский Павел Иванович
Нарежный В. Т.
Полный список электронных библиотек, созданных и поддерживаемых под эгидой Российской Литературной Сети представлен на страницах соответствующих разделов веб-сайта Rulib.net |